«Наука и религия» №5 2021 НАУКА И РЕЛИГИЯ — ВЕЧНОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ?
Наука и религия, обладая принципиальными различиями, своим появлением обязаны одной и той же причине — стремлению человека понять мироустройство и смысл бытия. В древности люди на основе жизненного опыта пришли к пониманию фундаментальной истины: природа в целом могущественнее нас. И если человек наделен способностью думать и действовать, то в природе есть нечто, превосходящее эту способность многократно. Отсюда (если говорить предельно кратко) возникла вера и появились воображаемые образы, олицетворяющие Высший Разум и Высшую Деятельность.
Для ранней стадии развития общества было характерно мифологическое мировоззрение, где переплетались религиозные верования, зачатки научных знаний, искусство, политические и социальные взгляды. Трансформация веры некоторых народов от политеизма (многобожия) к монотеизму (единобожию) основную идею о наличии всесильного и всепроникающего Высшего Разума, по существу, не затронула. При всем своеобразии священных писаний, религиозных традиций и обрядов любого общества они остаются посвящены Богу или Богам, то есть Высшему Разуму.
Окончательно сформировавшись мировые религии приобрели догматический, застывший характер, а науки, напротив, продолжали динамично развиваться. И хотя вышли они, можно сказать, из одной колыбели, в дальнейшем периоды их мирного сосуществования чередовались с временами откровенной вражды и противоборства.
Так, в индуизме принято считать, что слоноголовый Бог Ганеша приносит удачу и способствует успеху в научных изысканиях. Поэтому люди, занимающиеся наукой, считаются «бхактами» (преданными служителями) этого божества. К ним относятся почтительно, и сами они обычно высказывают трепетное уважение к своему зооморфному покровителю. Или, например, султан Улугбек (внук Тимура) построил медресе и на его базе организовал полноценный научный центр. Там, наряду с богословием, можно было пройти курсы философии, логики, астрономии, математики... Сам Улугбек прославился исследованиями в области астрономии. Религия в данном случае науке не мешала... А вот спустя полтора века, но уже в Европе, ученые от религии пострадали: «передовым отрядом» католической церкви — инквизицией в 1600 году за свою научную деятельность был отправлен на костер Джордано Бруно. До конца жизни считался «узником инквизиции» и вынужден был жить на своей вилле близ Флоренции один из основателей точного естествознания Галилей. (В 1992 году папа Иоанн Павел П объявил решение суда инквизиции ошибочным и ученого реабилитировал — не прошло и четырех веков). С 1616 по 1828 год католической церковью была запрещена работа Николая Коперника «Об обращениях небесных сфер» как несовместимая с «христианским» представлением о центральном месте Земли в космической иерархии.
Ученая мысль тоже порой воевала с религией. В частности, непримиримую атеистическую позицию занимала советская наука, неуклонно следовавшая в русле государственной идеологии. Многообразие мнений не поощрялось: «Диалектический материализм указывает частным наукам единственно верный путь (выделено мною — С.З.) познания законов природы и общества. Только на этом пути, применяя диалектику, современная наука может успешно разрешать сложные теоретические вопросы, которые встают перед ней в ходе ее развития» (1). И еще: «Современное естествознание опровергает религиозно-идеалистическое учение...» (2). В рамках данной установки любое более или менее значимое научное достижение преподносилось в качестве очередной победы разума над религиозными заблуждениями.
Однако постепенно, вслед за изменениями в идеологии, политике и социальной сфере, взаимоотношения науки и религии перешли в мирную фазу: первая перестала настойчиво отрицать существование Бога, а вторая продолжила заниматься практическими делами — духовным окормлением верующих. Противостояние осталось (как различие основополагающих представлений о мире), но стороны все же стараются соблюдать идейный нейтралитет и обоюдное невмешательство.
К примеру, участниками конференции по космологии в Ватикане было сделано заявление о том, что классическая общая теория относительности не способна моделировать начало Вселенной. Папа Иоанн Павел П отметил этот факт с удовлетворением и рекомендовал делегатам форума, изучая Вселенную, не касаться самого начала, поскольку это — непознаваемый момент Божественного творения. Папа Франциск пошел дальше и уже пытался обсудить с научным сообществом смысл теорий «Большого взрыва» и «черных дыр». Как видим, во всех случаях стороны общались мирно, без особых претензий друг к другу.
...А теперь, вспомнив вкратце некоторые исторические факты, предлагаю сделать в нашем разговоре неожиданный поворот: представить ситуацию, когда не отдельные верующие ученые (они были всегда), а официальная наука, наконец, признает существование Бога. Конечно, первооткрывателями здесь мы не станем. Еще в ХШ веке Фома Аквинский пытался сочетать научное и религиозное понимание мира (в философии это назвали томизмом, а более поздние варианты — неотомизмом). Тем не менее, наше допущение дает повод для размышлений.
Но прежде всего нужно уяснить — какие аргументы приводит наука, пытаясь доказать отсутствие в реальности Бога? Насколько мнение ученых-атеистов убедительно и неоспоримо? Не объявят ли нам о каком-то эпохальном открытии, которое вносит в данную тему полную определенность? Нет, никаких серьезных соображений в пользу атеистической позиции мы не услышим. Если человек не имеет возможности познать факт существования Бога непосредственно, то это вовсе не свидетельство победы атеизма, ведь никто, думаю, не будет отрицать то бесспорное обстоятельство, что любой механизм может функционировать без постоянного вмешательства создателя — достаточно сделать его автоматическим.
Вселенная тоже представляет собой механизм, только колоссальных масштабов и сложности. Ученым хорошо известно: о множестве явлений мы узнаем опосредованно. Не ощущая органами чувств некоторые объекты (микрочастицы, удаленные космические тела, определенные виды энергии, газообразные вещества без цвета и запаха…), мы обнаруживаем их через контакты с другими объектами, а также с помощью приборов и вычислений; археологи и историки восстанавливают события по отдельным сохранившимся предметам, документам, свидетельствам очевидцев... Короче говоря, обретение истины не обязательно предполагает непосредственный контакт с познаваемым. Порой приходится идти более сложным путем: изучать и сопоставлять факты, соотносить их с законами природы и правилами логики, выстраивать цепочку доказательств. Если все сделано правильно, вывод отразит объективную реальность.
Атеисты пытаются отстоять исходный и принципиально важный для них тезис о том, что Вселенная возникла из хаоса или вообще из пустоты, а потом сконструировала себя и начала существовать по законам, которые сама же установила. Эти утверждения, претендуя на научность, тем не менее, научным же принципам противоречат. Мы обитаем в мире, где нет упрощенно понимаемой абсолютной пустоты, но есть взаимодействующие субстанции; где события не происходят произвольно, но всегда детерминированы предыдущими. И порядок не возникает сам собой: если в дом привезли мебель в разобранном состоянии, то сама она себя не соберет — придется вызывать мастера или предпринимать попытку собрать ее самостоятельно. Занятие это вряд ли можно назвать высокоинтеллектуальным, но даже оно требует осознанных и целенаправленных действий. А поскольку такая сложная и запрограммированная система как Вселенная не могла образоваться спонтанно, мы неизбежно приходим к констатации истинной причины, а именно, управляющего всеми процессами Высшего Разума — ENS ENTIUM (лат. — «сущность сущностей»), то есть Бога. Правда, данное утверждение в современные научные представления пока не вписывается...
Разницу позиций и ограниченность наших знаний предлагаю для большей наглядности рассмотреть на простом примере. Дано условие задачи: «над полем летит мяч». Требуется определить: какие события этому предшествовали? Ученые — естественники, взявшись за решение, предложили бы проследить траекторию мяча, а затем мысленно вернуть его в исходные координаты. Потом для солидности употребить несколько надуманных (и потому загадочных для непосвященных) терминов, вроде «точки сингулярности», добавить громоздкие вычисления, после чего считать задачу решенной. Приблизительно подобным образом в одной из версий объяснено и начало Вселенной. Между тем, ответ на вопрос задачи не получен.
Что же происходило на самом деле? Мяч сначала был изготовлен на фабрике; затем поступил в торговую сеть; там его приобрел покупатель; подарил мяч сыну; мальчик пошел на поле с мячом; наконец, ударил ногой по мячу, придав ему кинетическую энергию. Только после этого мяч взлетел над полем! Мяч не возник из пустоты и не пришел в движение произвольно, в чем нас пытаются убедить. Даже если исследовать мяч, разделив его на мельчайшие частицы, кроме химического состава и физических характеристик к пониманию явления ничего не добавится — определяющие результат предыдущие события и их участники по-прежнему останутся неизвестными. Точно так же не прибавляет ясности теория Большого взрыва, равно как и теория о вечном существовании самоуправляемой Вселенной. Применительно к нашему примеру, они содержат такую альтернативу: мяч появился неизвестно откуда и летел потому, что его привела в движение неведомая энергия; либо мяч летел над полем всегда...
Сомнения в полноценности данных теорий становятся еще более очевидными с появлением научных данных об ускорении «разбегания» космических объектов во Вселенной, что уже никак не вписывается в указанные схемы. Наш пример с мячом в таком случае понятен лишь до того момента, пока мяч, вместо того чтобы упасть на поверхность поля, не увеличивает скорость движения (значит, его ведет уже другая энергия?!). Скорее всего, при нынешнем уровне осведомленности науки задача является принципиально нерешаемой, и для воссоздания истинной картины у нас явно «не хватает пазлов».
Однако не все так безнадежно — познание есть процесс, и неизвестное рано или поздно может стать известным. В связи с этим позволю себе еще немного пофантазировать. Представьте: мы живем в глубинах океана, никогда не поднимались на поверхность, тем более не выходили на сушу, и не имеем обо всем этом ни малейшего представления. Какие теории в этих условиях сочинит подводный естествоиспытатель? Не исключено — похожие на те, что существуют в не выдуманном мире. В таком случае, окружающая среда в его понимании — это соленая вода, хлынувшая в доисторические времена неизвестно откуда в развернувшееся тут же с нулевой отметки пространство. Заодно чудесным образом появилось и время, начавшее отсчет событий. Слов нет, открытие впечатляющее. Да только вот беда — ничего по сути не объясняет… А еще кто-нибудь из жителей глубин нашел бы вполне понятную и очевидную зависимость величины энергии, воздействующей на тело, его массы и скорости движения, после чего стал бы самым великим ученым океана. Отчасти та наука отражала бы реальность. Только не полностью и далеко не всегда адекватно.
Выйдя все же когда-то на берег и любуясь открывшимся для нас новым миром, мы с удивлением осознали бы ограниченность своих прежних взглядов и безосновательность завышенного самомнения. А в дальнейшем (раньше или позже, но неизбежно) поняли бы главное: ничего в реальности не могло происходить и не происходит «просто так» и «само собой». Все возникло по замыслу Высшего Разума и Его Волей управляется.
Если же наука все-таки признает очевидное, а именно существование Бога, на многие вещи придется взглянуть по-иному.
Во-первых, это заставит отказаться от амбициозного (и столь же бесперспективного) проекта повторить опытным путем процесс создания Вселенной. Большой адронный коллайдер, наверно, пригодится, правда, лишь для исследования микрочастиц и их взаимодействий. К слову: разумно ли солидным ученым примерять на себя заведомо провальную роль — встать наравне с Создателем? Во-вторых, нужно будет основательно пересмотреть положения дарвиновской теории. В-третьих, придется оставить надежду встретить в космосе «братьев по разуму». Конечно, понимать намерения и пути Всевышнего нам не дано — мы руководствуемся лишь своим опытом, логикой и надеждой приблизиться в понимании к Высшему замыслу. Так вот, набравшись смелости, сделаю осторожное предположение: создавать рядом с нами еще одну цивилизацию нет никакого видимого смысла. Если она будет заметно превосходить человечество по основным параметрам и захочет «подтянуть» людей до своего уровня, то же самое Всевышний способен сделать и без нее, усовершенствовав нас и ускорив позитивное развитие человечества. Если же цивилизация менее совершенна, пользы в таком соседстве для землян тем более не усматривается. Какой прок изучать на чужой планете каменные топоры и нравы дикарей, если не менее дикие нравы до сих пор широко представлены и у нас на Земле (в том числе среди людей, уверенно относящих себя к категории цивилизованных)? В-четвертых, возникнет понимание того, что науке стоит больше сосредоточиться на земных делах. Свыше нам дано право выбора вариантов поведения, и, надо признать, человечество пользуется им далеко не самым оптимальным образом. Порядок нужно наводить здесь и сейчас, ведь исчерпав ресурсы, окончательно загубив природу и потворствуя людским порокам, переселиться в лучшие миры не удастся — за неимением таковых, по крайней мере, в обозримых пределах. А уж от себя и своих недостатков человеку не скрыться даже в космосе.
Да мало ли, какие еще представления обо всем на свете нужно будет переосмыслить!.. Почему же всего этого не происходит? Причина, конечно, в нас самих. Одно из главных препятствий состоит в том, что кому-то сначала придется поменять моральные приоритеты, отказаться от заблуждений, некоторым ученым — критически взглянуть на свои труды. Но для этого должны произойти, как мы понимаем, из ряда вон выходящие события… Поэтому внезапной революции тут ожидать не стоит.
Так может быть в истине заинтересованы религии? Тем более именно они вроде бы отстаивают идею существования Высшего Разума. К сожалению, религиозные организации тоже вряд ли будут стремиться к обретению объективных знаний о Боге и о тех возможностях, которыми Он наделил человечество. Пусть меня правильно поймут истово верующие (это лишь частное мнение без всякого намерения кощунствовать), но, на мой взгляд, в религиях сконструированы модели констатирующие, но не обосновывающие существование Бога и Высшей Деятельности. Вместо знаний предложена вера без доказательств и сомнительные чудеса, хотя настоящее чудо — само существование Вселенной, космических систем, звезд, планет и жизни. Да еще религиозные функционеры сами наделили себя правом отпускать грехи, причислять кого-то к лику святых и быть толкователями Его Воли... Не говорю уже о несовместимости миссии служения Богу с подавлением инакомыслия; участием в жестоких межрелигиозных войнах; нескончаемыми межконфессиональными распрями; непрозрачными отношениями с властью и влиятельными группами общества... При этом каждая религия претендует на достоверное знание истории и обладание священными смыслами, хотя очевидно — Создатель один, только у каждого народа свои представления о Нем.
Разумеется, нет ничего предосудительного в том, чтобы приветствовать (сдержанно) даже слепую веру, если она делает человека лучше, оказывает положительное влияние на его помыслы и поведение. Верить в кого угодно и во что угодно — естественное право каждого. Вот на островах южных морей живут аборигены - самолетопоклонники (так называемый культ карго). Когда-то воздушным путем им доставляли гуманитарную помощь, и они до сих пор они ожидают самолет с дивными дарами, воображая его посланцем таинственных высших сил. Вера — личное дело каждого, лишь бы она не задевала окружающих. Недостойно только навязывать свою (непременно «истинную») веру другим, использовать ее как средство обогащения или оправдывать верой несправедливость и насилие.
Поскольку многие положения священных писаний противоречивы, а в свете научного понимания мира давно уже звучат архаично, для адептов религиозных учений существует два варианта поведения. Первый — внести коррективы в догматы или, по крайней мере, попытаться что-то объяснить. Второй — оставить все как есть, а сомневающихся объявлять отступниками. Оба варианта имеют свои плюсы и минусы. Если вносить коррективы, конструкция оказывается менее уязвимой с позиции фактов, здравого смысла и логики. Но это означает — поставить под сомнение святость предания, а в конечном счете и писания. Если же замкнуться в догматизме, то какое-то время можно протянуть, ничего не меняя и не объясняя. Правда, тогда, подобно дамоклову мечу, нависает угроза возникновения вопросов, способных по кирпичику разрушить все здание.
Пока что религиозные авторитеты остановились все же на догматизме, уповая на слепую веру людей и их нежелание «разбираться в тонкостях». Так что существенных сдвигов в сторону научного понимания реальности со стороны религий тоже ожидать не приходится — без веских причин ни одна религия реформировать себя не станет.
Что же в итоге? Сближение позиций науки (обладающей знаниями о Боге и рациональными методами познания) и религии (исторического памятника, хранителя множества мудрых мыслей) сулило бы многообещающие перспективы. Нужны лишь коллективное понимание, заинтересованность и воля, чего на сегодняшний день, к сожалению, не наблюдается. Следовательно, объективная целесообразность сдерживается субъективными факторами. Ветер обновления пока не набрал силу, а это значит — важные события еще впереди…
Ссылки: 1. Диалектический материализм. М.,1967. с.21
2. Там же. с.334